Неточные совпадения
Пуговицы все три застегнулись, не порвавшись, на высокой перчатке, которая
обвила ее
руку, не изменив ее формы.
«Это значит, — отвечала она, сажая меня на скамью и
обвив мой стан
руками, — это значит, что я тебя люблю…» И щека ее прижалась к моей, и я почувствовал на лице моем ее пламенное дыхание.
Он стал на колени возле кровати, приподнял ее голову с подушки и прижал свои губы к ее холодеющим губам; она крепко
обвила его шею дрожащими
руками, будто в этом поцелуе хотела передать ему свою душу…
Ей стало лучше; она хотела освободиться от моей
руки, но я еще крепче
обвил ее нежный, мягкий стан; моя щека почти касалась ее щеки; от нее веяло пламенем.
Действительно, по саду, шагая через клумбы, шел Базаров. Его полотняное пальто и панталоны были запачканы в грязи; цепкое болотное растение
обвивало тулью [Тулья — верхняя часть шляпы.] его старой круглой шляпы; в правой
руке он держал небольшой мешок; в мешке шевелилось что-то живое. Он быстро приблизился к террасе и, качнув головою, промолвил...
Ольга засмеялась, проворно оставила свое шитье, подбежала к Андрею,
обвила его шею
руками, несколько минут поглядела лучистыми глазами прямо ему в глаза, потом задумалась, положив голову на плечо мужа. В ее воспоминании воскресло кроткое, задумчивое лицо Обломова, его нежный взгляд, покорность, потом его жалкая, стыдливая улыбка, которою он при разлуке ответил на ее упрек… и ей стало так больно, так жаль его…
Она остановилась, положила ему
руку на плечо, долго глядела на него и вдруг, отбросив зонтик в сторону, быстро и жарко
обвила его шею
руками, поцеловала, потом вся вспыхнула, прижала лицо к его груди и прибавила тихо...
Он не договорил, а она, как безумная, бросилась к нему в объятия и, как вакханка, в страстном забытьи замерла на мгновение,
обвив его шею
руками.
Она быстро
обвила косу около
руки, свернула ее в кольцо, закрепила кое-как черной большой булавкой на голове и накинула на плечи платок. Мимоходом подняла с полу назначенный для Марфеньки букет и положила на стол.
— Слепо-ой? — протянула она нараспев, и голос ее дрогнул, как будто это грустное слово, тихо произнесенное мальчиком, нанесло неизгладимый удар в ее маленькое женственное сердце. — Слепо-ой? — повторила она еще более дрогнувшим голосом, и, как будто ища защиты от охватившего всю ее неодолимого чувства жалости, она вдруг
обвила шею мальчика
руками и прислонилась к нему лицом.
Обвив его шею
рукой, она прижалась губами к его рту так долго и так крепко, что у студента захватило дыхание.
Девушка торопливо протянула свою
руку и почувствовала, с странным трепетом в душе, как к ее тонким розовым пальцам прильнуло горячее лицо набоба и его белокурые волосы
обвили ее шелковой волной. Ее на мгновенье охватило торжествующее чувство удовлетворенной гордости: набоб пресмыкался у ее ног точно так же, как пресмыкались пред ним сотни других, таких же жалких людей.
Говоря последние слова, Настенька
обвила Калиновича
руками и прижалась к его груди. Он поцеловал ее в раздумье.
Она
обвила его
руками и начала целовать в темя, в лоб, в глаза. Эти искренние ласки, кажется, несколько успокоили Калиновича. Посадив невдалеке от себя Настеньку, он сейчас же принялся писать и занимался почти всю ночь. На другой день от него была отправлена в Петербург эстафета и куча писем. По всему было видно, что он чего-то сильно опасался и принимал против этого всевозможные меры.
— Не успел я двух слов сказать, знаешь, сердце у меня заколотилось, из глаз слезы выступили; стал я ее уговаривать, чтоб за тебя вышла; а она мне: «Верно, вы меня не любите, верно, вы ничего не видите», — и вдруг как бросится мне на шею,
обвила меня
руками, заплакала, зарыдала! «Я, говорит, одного вас люблю и на за кого не выйду. Я вас уже давно люблю, только и за вас не выйду, а завтра же уеду и в монастырь пойду».
Я начинаю себя презирать; да, хуже всего, непонятнее всего, что у меня совесть покойна; я нанесла страшный удар человеку, которого вся жизнь посвящена мне, которого я люблю; и я сознаю себя только несчастной; мне кажется, было бы легче, если б я поняла себя преступной, — о, тогда бы я бросилась к его ногам, я
обвила бы моими
руками его колени, я раскаянием своим загладила бы все: раскаяние выводит все пятна на душе; он так нежен, он не мог бы противиться, он меня бы простил, и мы, выстрадавши друг друга, были бы еще счастливее.
Она жадно вглядывалась в его лицо, чтобы покрепче запечатлеть в памяти дорогие черты, потом грациозно
обвила его шею
руками и положила голову ему на грудь.
Они судорожно
обвили друг друга
руками, крепко поцеловались и отступили друг от друга. Морщины старшего вздрагивали, сухое лицо младшего было неподвижно, почти сурово. Любовь радостно всхлипнула. Фома неуклюже завозился на кресле, чувствуя, что у него спирает дыхание.
— Как я увидел тебя и как полюбил, — говорил он, держа одною
рукой ее
руку, а другою
обвивая ее сильный, роскошнейший стан, — ты слушай, как я тебя увидел, в моем сердце сейчас же послышался голос, что я с тобою буду счастлив.
И, заведя богослова в самый темный угол, она
обвила одною
рукой его шею и робко поцеловала его в губы, а другою выпустила ошейник Монтроза и энергически его приуськнула.
Между тем Юрий и Ольга, которые вышли из монастыря несколько прежде Натальи Сергевны, не захотев ее дожидаться у экипажа и желая воспользоваться душистой прохладой вечера, шли
рука об
руку по пыльной дороге; чувствуя теплоту девственного тела так близко от своего сердца, внимая шороху платья, Юрий невольно забылся, он
обвил круглый стан Ольги одной
рукою и другой отодвинул большой бумажный платок, покрывавший ее голову и плечи, напечатлел жаркий поцелуй на ее круглой шее; она запылала, крепче прижалась к нему и ускорила шаги, не говоря ни слова… в это время они находились на перекрестке двух дорог, возле большой засохшей от старости ветлы, коей черные сучья резко рисовались на полусветлом небосклоне, еще хранящем последний отблеск запада.
Его взяли под
руки и повели, и он покорно зашагал, поднимая плечи. На дворе его сразу
обвеяло весенним влажным воздухом, и под носиком стало мокро; несмотря на ночь, оттепель стала еще сильнее, и откуда-то звонко падали на камень частые веселые капли. И в ожидании, пока в черную без фонарей карету влезали, стуча шашками и сгибаясь, жандармы, Янсон лениво водил пальцем под мокрым носом и поправлял плохо завязанный шарф.
Тогда Суламифь улыбнулась в темноте от счастья и,
обвив царя
руками, прошептала ему на ухо...
— Да, чтобы недолго, пожалуйста, недолго! Сядь ко мне поближе, посмотри на меня. Ах, как я люблю тебя! — И она снова
обвила голову Эльчанинова своими
руками и крепко прижала к груди. — Завтра тебя не будет уже в это время, ты будешь далеко, а я одна… одна… — И она снова залилась слезами.
Анна Павловна ничего не могла говорить и только крепко
обвила его голову
руками и прижала к груди.
С этим Марфа Андревна еще теснее сжала в объятиях девушку; а та как павиликой
обвила алебастровыми
руками сухую боярынину шею, и они обе зарыдали и обе целовали друг друга. Разницы общественного положения теперь между ними не было: любовь все это сгладила и объединила.
Мы легко могли поскользнуться и упасть, но, к счастью, нас
обвили две черные жилистые
руки — и тот самый мужик, который выглянул на нас страшно из орешника, ласково проговорил...
Судьба, видно, так устроила, что их Анисинька стояла в это время за дверью, потому что при первом слове нежного родителя она уже и тут и скок! — прямо мне на шею и
обвила своими
руками, и вскрикнула:"твоя навеки!.."
Затворив окно, он неторопливо пошел к шкафу, достал чистое полотенце и туго-натуго
обвил им свою левую
руку, чтоб унять текущую из нее кровь.
— Мне одной было бы здесь страшно. Алеша… Какой ты сильный… Обними меня… Еще… крепче, крепче… Возьми меня на
руки. Алеша… понеси меня… Она была легка, как перышко. Держа ее на
руках, я почти бегом пробежал аллею, а Кэт все сильней, все нервней
обвивала мою шею, целовала мою щеку и висок и шептала, обдавая мое лицо порывистым горячим дыханием...
Она взяла
руку и поцеловала ее, а потом одной
рукой обвила его за пояс и прижимала к себе.
Она припала к груди спящего старика,
обвила своей белой
рукой его шею и пристально, словно приковалась к нему, смотрела на него огневым, воспаленным взглядом.
Аркадий Иванович еще долго бы говорил, но Вася прервал его. Он приподнялся на постели, молча
обвил обеими
руками шею Аркадия Ивановича и поцеловал его.
Затем оно, едва держась на трясущихся ногах, поднялось по ступеням катафалка, ухватилось за край гроба и,
обвив своими скелетными
руками плечи покойника, зарыдало…
Стремительно вскочила Настя и кинулась в землю перед матерью… Дрожащими холодными
руками судорожно
обвила ее ноги.
Не гибкая повилика [Повилика — Cuscuta.] бело-розовые цветики вкруг зеленого дуба
обвивает, не хмелинушка вкруг тычиночки вьется —
обвивает белоснежными
руками красавица желанного гостя… И млеет и дрожит она в сладкой истоме.
Через несколько минут дверь в боковушу растворилась и вошла Настя. Тихой поступью, медленно ступая, подошла она к Алексею,
обвила его шею белоснежными
руками и, припав к плечу, зарыдала…
Тихой радостью вспыхнула Дуня, нежный румянец по снежным ланитам потоком разлился. Дóроги были ей похвалы Аграфены Петровны. С детства любила ее, как родную сестру, в возраст придя, стала ее всей душой уважать и каждое слово ее высоко ценила. Не сказала ни слова в ответ, но, быстро с места поднявшись, живо, стремительно бросилась к Груне и, крепко
руками обвив ее шею, молча прильнула к устам ее маленьким аленьким ротиком.
— Ох ты, добрый мой!.. Ох ты, радошный! — полными белыми
руками обвивая шею писаря и жарко целуя его, говорила Параня. — Тятька зло тебе мыслит, а ты ему добром хочешь платить… Какой же ты славный, Карпушенька!
Страсть мгновенно вспыхнула в сердце девушки… Как в чаду каком, бессознательно
обвила она «врага-лиходея» белоснежными
руками…
Нацеловавшись с Дуней, Аграфена Петровна
рукой обвила ее стан и тихо спросила...
Но горе тому, кто соблазнится на нечистую красоту, кто поверит льстивым словам болотницы: один шаг ступит по чарусе, и она уже возле него:
обвив беднягу белоснежными прозрачными
руками, тихо опустится с ним в бездонную пропасть болотной пучины…
Молча любовался молодой купчик на миловидную Фленушку и,
обвив ее стан
рукою, сказал...
И в самый разгар моей нервной работы, когда я, стоя у окна, решал уже уехать куда-нибудь, помимо графской усадьбы, терзал себя рассуждениями, самопопреками и представлениями картин любви, которые ожидали меня у Ольги, моя дверь тихо отворилась, сзади меня послышались легкие шаги, и скоро шею мою
обвивали две маленькие, хорошенькие
руки…
Бейгуш взял колоду и приготовился понтировать. Сусанна полуприсела к нему на ручку кресла и
обвила его шею
рукою.
Персы кружились так быстро, что нельзя было различить ни лиц, ни
рук, ни ног, и только желтые ленты, прикрепленные к их одеждам, огненными змеями
обвивали эти живые волчки.
Я и без Аршака знала, что за прелесть мой новый конь. В три прыжка очутилась я подле гнедого красавца, отливающего золотом тонконогого кабардинца и,
обвив смуглыми
руками его тонкую породистую шею, зашептала...
Едва он закончил фразу, я, испустив дикий крик радости, повисла у него на шее… Я, непривычная к ласке, буквально душила отца поцелуями и,
обвивая своими тонкими
руками его седую голову, лепетала сквозь взрывы счастливого смеха...
Вот сидит он в мрачном раздумье, склонясь над столом, в светелке Манефы. Тихо, безмолвно, беззвучно. Двери настежь, и с ясным радостным смехом птичкой влетела она. Шаловлива, игрива, как рыбка, быстро она подбежала,
обвила его шею
руками, осияла очами, полными ясных лучей, и уста их слились. Сам не помня себя, вскочил он, но, как сон, как виденье, исчезла она.
И
обвила Аграфену Петровну
руками и, крепко прижав ее к груди, целовала.